От тюрьмы и сумы

Обилие поговорок и прибауток о тюрьмах и каторге в русском языке поражает. Сразу понимаешь, насколько наш язык великий и могучий. «И крепка тюрьма, да охотников нет», «Тюрьма не выбирает, в неё и честные люди попадают», «Тюрьма, что мышеловка, прихлопнет- не заметишь», «Кому тюрьма, а кому- дом родной», «В тюрьму широка дорога, а из неё узка». Лев Толстой, Фёдор Достоевский, Антон Чехов, Максим Горький, Владимир Гиляровский, Александр Солженицын, Варлам Шаламов -многие русские писатели, некоторые из которых сами прошли через узилища и казематы, писали о тюрьмах и каторге. Не случайна и огромная популярность в стране русского шансона. Надрываясь с эстрады, о тяжкой тюремной доле отовсюду поют вполне себе ухоженные дядечки и тетеньки. Может происходит все это оттого, что были в нашей непростой истории времена, когда встретились две России: та, что сидела и та, что сажала. Лидия Чуковская приписывает эти слова Анне Ахматовой. Но есть ещё и стихи Роберта Рождественского:
Маменькины туфельки, бабушкины пряники.
Полстраны-преступники, полстраны-охранники.
Лейтенант в окно глядит - пьёт, не остановится.
Полстраны уже сидит, полстраны- готовится.
Календарь знаменательных дат и событий отмечает 30 октября как День памяти жертв политических репрессий. По какой-то злой иронии судьбы на следующий день, 31 октября свой день отмечают работники СИЗО и тюрем. Так и получается: пока одни будут горевать, другие радоваться сытой жизни и другим ее мелким радостям.
Кого отправляли на каторгу
Политические репрессии происходили в истории всех стран, известных человечеству. Власти отправляли на каторгу, заковывали в кандалы, селили в тюремные камеры и лагеря своих противников. Предметом исторического исследования это становилось нечасто. По-существу, такое объёмное исследование, которое предпринял Александр Солженицын в « Архипелаге ГУЛАГ», никто и ни в одной стране не рискнул повторить. А то бы мы узнали много интересного про страны и режимы, которые гордятся своей беспорочной историей и незамутненной демократией. Александр Исаевич признавал ГУЛАГ ключевым фактором развития СССР, но он же гиперболизировал масштабы политических репрессий в нашей стране. О тех, кого отправляли на каторгу русские цари и кого репрессировал товарищ Сталин в 1920-1930-е годы написано много. Часть из того, во что мы поверили, обычная ложь и фантазии авторов. Но очень серьезные посадки были и после Великой Отечественной войны. Об этом известно гораздо меньше, а значит и больше мифов вокруг болезненной темы. Попробуем об этом поговорить.

К маю 1945 года за границами СССР на освобождённой от нацистов территории оказалось около 7 миллионов наших сограждан. 2 миллиона это бывшие военнопленные (всего в плену оказалось более 5 миллионов военнослужащих РККА, большая их часть погибла в лагерях). Остальные- остарбайтеры и беженцы. По результатам репатриации около 1,5 миллиона человек на Родину не вернулись. Глубокое заблуждение некоторых авторов, в основном, публицистов, писателей, но никак не серьезных историков, что прямо из нацистских лагерей эшелоны везли людей в лагеря советские. Большая часть военнопленных после процедуры фильтрации, которая, кстати, существовала во всех армиях воюющих государств, возвращалась в распоряжении военкоматов, которые и направляли их вновь в армию. Однако помимо здоровья этих истощенных нацистскими концлагерями людей, возникали и проблемы политического свойства. Пребывание в плену при полном отсутствии информации с Родины отразилось на некоторых узниках. Сыграли свою роль нацистская пропаганда, образ жизни немцев. Ухоженные немецкие хутора с их зажиточными хозяевами не шли ни в какое сравнение с убогими мазанками, в которых жили многие наши сограждане. С такими людьми активно работали политработники. В то же время на 1 октября 1944 года было арестовано 11 566 человек с формулировкой «за совершение особо опасных преступлений» во фронтовых условиях и в плену. В 1944-1956 годах были арестованы и осуждены за переход на сторону врага 36 930 человек. Отдельно судили и отправляли в лагеря тех, кто служил в национальных воинских подразделениях СС и Вермахта. Таковых в 1944-1953 годах тоже набралось немало- 37 169 человек. Признаем, не все эти люди были осуждены справедливо, были ошибки, связанные, как правило, с теми, кто принимал решения по бывшим военнопленным. К сожалению, было и так, что тысячи людей, честно служивших гитлеровцам, избежали наказания, обманув следователей СМЕРШа. После войны КГБ СССР долго их вылавливало. Но выловили не всех. Истосковавшиеся по родным домам люди не просто мечтали вернуться домой, они считали, что и Родина их ждёт. Учительница В. Ткаченко, угнанная из Карело-Финской республики в Финляндию, перед возвращением домой даже написала об этом стихи:
Вот окончатся жуткие войны Распрощаюсь с тяжелой судьбой
И на поезде в мягком вагоне
В СССР я приеду родной.
Но мягкий вагон оставался только в мечтах. Огромное количество военнопленных уже в первые месяцы войны не могло не тревожить власти страны. В июле 1941 года в приказе Ставки Верховного Главнокомандования указывалось: «Командиров и политработников во время боя срывающих с себя знаки различия… или часть красноармейцев (которые) вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен-уничтожать их всеми средствами… а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи». Этот приказ подписали Сталин и ещё шесть руководителей страны. Впрочем, одна советская семья точно не пострадала, что ее сын, брат, отец и муж оказался в плену, и это была семья самого Сталина, чей сын от первого брака Яков Джугашвили попал к немцам в плен в самом начале войны. На два года в лагеря была отправлена только жена Якова- Юлия Мельцер. В 1948 году в основном завершилась депортация бывших военнопленных и перемещённых лиц на Родину. Для властей, однозначно смотревших на эту пеструю публику с подозрением, стало понятным, что для изоляции тех, кто этого заслуживает, понадобятся особые лагеря. Только в 1945-1946 годах по политическим мотивам были осуждены 240 тысяч человек. В основном это были участники так называемых «Националь-освободительных движений», власовцы, гражданские пособники нацистов. Все эти люди приняли присягу на верность Гитлеру. Они были откровенными врагами Советской власти. Свою борьбу с этой властью они не закончили и были готовы продолжать ее в дальнейшем. Именно они предпринимали попытки организовать в лагерях сопротивление, побеги «навстречу немцам». Этих заключённых власти считали необходимым изолировать от других категорий узников. Для советских граждан, в том числе военнопленных, воевавших на стороне Вермахта, а также в подразделениях СС, была введена такая мера наказания, как каторжные работы. Эти отделения были организованы в самых отдаленных лагерях с тяжелыми климатическими условиями и жестким режимом работ. Это были Воркута, Норильск, Караганда. Некоторые историки считают, что условия труда политкаторжан в царской России были мягче. Но необходимо заметить, что в эти же годы каторжные работы как система уголовного наказания существовали во Франции, Великобритании, Западной Германии. В США, в штате Алабама, этот институт был ликвидирован в 1997 году, а в Аргентине, Замбии, Египте, Индии, Ираке, КНДР,Сенегале, Турции сохраняется в законодательстве и поныне. Важно отметить, что все годы войны ГУЛАГ регулярно «разгружали», отправляя заключённых, которых считали исправившимися, в Красную армию. Так, вернулся в РККА Владимир Карпов, даже был награждён «Золотой Звездой» Героя Советского Союза, а позже стал известным писателем. Мой отец рассказывал мне историю своего командира батальона. В звании генерала, командуя дивизией, он проштрафился в начале войны, был разжалован и отправлен в лагеря. Через полгода по ходатайству одного из командующих фронтом комдива вернули в армию, понизив до полковника. Впоследствии он успешно воевал и вновь стал генералом. Хотел бы развеять миф, что судьба всех, кто возвращался из плена, складывалась драматически. Многие, сумев доказать свою невиновность, успешно встраивались в мирную жизнь. По неполным данным, ИТЛ и колонии НКВД досрочно освободили и передали через военкоматы в армию 990 тысяч человек. В служебной записке заместителя начальника ГУЛАГа Грановского указывалось, что большому количеству бывших заключённых были присвоены офицерские звания, некоторые были приняты или восстановлены в ВКП(б). Относительно успешно сложилась послевоенная судьба одного из последних защитников Брестской крепости майора Петра Гаврилова. После освобождения из плена, где он провёл четыре года, его исключили из партии по причине утери партбилета. Хорошо хоть не объявили вдогонку выговор, за то, что партвзносы не платил, находясь в концлагере. Но в звании восстановили и даже назначили (вот ведь ирония судьбы!) начальником лагеря для японских военнопленных в Сибири. Здесь он проявил себя наилучшим образом, уберёг своих подопечных от эпидемии тифа. Татарин по национальности, после увольнения из армии он вернулся в Казань, а затем переехал в Краснодар, где нашёл свою семью. Я представляю какие чувства испытывал этот человек, что было на его душе, когда в 1957 году после выхода книги Сергея Смирнова «Брестская крепость» его восстановили в партии и присвоили звание Героя Советского Союза. Пётр Михайлович Гаврилов умер в 1979 году. Ему было 78 лет, и он был похоронен со всеми воинскими почестями на гарнизонном мемориальном кладбище Бреста, города, который он так мужественно защищал.
Кто не попал под амнистию
После войны под амнистию не попали власовцы, служившие в национальных легионах, подразделениях СС. Особую и довольно большую группу среди этого откровенно враждебного контингента занимали украинские националисты. Именно эти люди проводили забастовки, организовывали массовые побеги, проводили теракты. Сведений о массовых вооруженных побегах из лагерей бывших военнопленных очень мало. Свидетелей не осталось, официальные источники засекречены и закрыты. Остаётся верить (или не верить) отрывочным сведениям, непроверенным слухам. Так, Солженицын сообщает о «легендарном восстании 1948 года на 501-й стройке- на строительстве железной дороги Сивая Маска-Салехард»-«все в лагерях о нем шепчут, и никто толком не знает». Восстание, как утверждает писатель, было организовано власовцами,, бывшими военнопленными. Возглавил его бывший полковник (непонятно власовской армии или РККА) Воронин. Другой мемуарист, И. Евсеев расширил эту картину: «Восставшие обезоружили на работе охраняющий их конвой, с помощью отобранного оружия они напали на несколько лагерей, отобрали оружие и освободили заключённых. Восставших собралось около 1 500 человек. Для ликвидации этого восстания прибыл эшелон войск с орудиями и пулеметами. Стали направо и налево расстреливать восставших. Для окончательного их уничтожения прилетело 5-6 самолетов, которые, летая бреющим полетом над лесом, нащупывали бежавших и также расстреливали». На все эти свидетельства необходимо сделать скидку: они явно носят отпечаток лагерной мифологии. Обострение международной обстановки, война в Корее-все это давало некую, пусть и призрачную надежду организаторам таких восстаний. Дескать, заграница нам поможет. Заключённые всерьёз обсуждали возможность выброса американского десанта в Сибири, который был призван их освободить.

Живучесть легенд о благородных, чистых душой людях, решивших сбежать из лагерей, дошла и до наших дней. В 2005 году мой добрый знакомый, режиссёр Владимир Фатьянов, снял фильм «Последний бой майора Пугачева» по рассказу Варлама Шаламова. Автором сценария стал известный мифотворец Эдуард Володарский. История побега из колымского лагеря и гибели 12 заключённых, в прошлом офицеров незаконно осуждённых сталинским режимом не могла не тронуть сердце зрителя. В главной роли снялся обладающий мужественным образом Игорь Лифанов, что придало фильму ещё большую достоверность. Рассказ Шаламова-это художественной произведение, а как было все на самом деле, я попытался выяснить, тем более, что в отличии от мифических побегов, этот на самом деле имел место. Прежде всего стало понятно, что лагерь в Колыме мог стать местом заключения только за особо тяжкие преступления. Служба в обозах Вермахта, санитаром в концлагере или поваром на полевой кухне таковыми не могли являться. Я попросил коллег-магаданских журналистов разобраться с архивными материалами. Выяснилось, что действительно бежали 12 человек, предварительно задушив вахтенного караульного. Магаданский писатель Александр Бирюков разыскал все данные об этой истории в архивах местного МВД. Группа хорошо вооружилась: в их распоряжении оказался пулемёт, 7 автоматов, 3 винтовки, 3 нагана, бинокль, компас. В судебных протоколах эти люди проходят как «группа Тонконогова». Сам главарь никаким «майором», разумеется, не был. Ещё до войны он был дважды осуждён по уголовным статьям, с приходом немцев пошёл добровольно служить в полицию. При этом он был не просто охранником на складе, а участвовал в расстрелах, карательных операциях. Именно за это он и получил после войны 25 лет лагерей как особо опасный преступник. Остальные участники группы-ярые украинские националисты-оуновцы, осуждённые на большие сроки за измену Родине. Обладая сильным характером, Тонконогов вошёл в доверие к начальству, в его бараке имелся даже патефон. Определенным авторитетом он пользовался и среди уголовников. В группу беглецов также вошли несколько власовцев и «шестёрок» из числа обслуги. Когда один из этих людей в ходе перестрелки был ранен, Тонконогов хладнокровно пристрелил его. Остальным далеко уйти не удалось. Большинство бандитов были убиты в перестрелках, оказались снова в лагере только двое беглецов. Смертная казнь в то время была отменена. И они получили довесок к своим срокам. Один из них, в прошлом старший лейтенант Солдатов, попал в лагерь за то, что в 1944 году в пьяном угаре застрелил милиционера. Его приговорили к расстрелу, заменили на 20 лет, а на свободу он вышел в 1957 году. Остаётся предположить, что милосердие к этому человеку было проявлено за то, что он единственный из бежавших сам сдался.
С завершением войны контингент сидельцев в лагерях сильно изменился. Среди заключённых все больше стало появляться людей, которых в полной мере можно было считать врагами Советской власти. Они и сами этого не скрывали. Исследовавшая эту проблему американская журналистка Энн Эпплбаум пишет: «Изменилось само положение политических в лагерях. Это были политзаключённые нового поколения, люди с другим жизненным опытом. Политические, арестованные в 30-е годы, и особенно те, кого осудили в 1937-1938 годах, были интеллигентами, членами партии и простыми рабочими. В большинстве своём эти люди были потрясены арестом, психологически не готовы к жизни в заключении, физически не приспособлены к тяжелому труду. Напротив, в первые послевоенные годы среди политических было много бывших красноармейцев, участников польской Армии Крайовой, украинских и прибалтийских партизан, немецких и японских военнопленных. Эти люди в прошлом воевали в окопах, вели подпольную работу, командовали солдатами. Некоторые побывали в немецких концлагерях, другие- в партизанских отрядах. Многие не скрывали своих антисоветских или антикоммунистических убеждений и, оказавшись за колючей проволокой, нисколько не были этим удивлены. Смотревшие смерти в глаза, прошедшие огонь и ад войны, перенёсшие голод и множество тягот, они были совсем иным поколением, чем лагерники довоенного набора».
Но сама система ГУЛАГа, придуманная не только для изоляции опасных для властей людей, но и как экономически выгодная государству, к началу 1950-х годов стала давать сбои. Первым это определил Лаврентий Берия. Сразу после смерти Сталина он начал реорганизацию Главного управления лагерей. Волевым решением Берия прекратил строительство силами ГУЛАГа более 20 крупных хозяйственных объектов, в том числе таких знаковых, как Главный туркменский канал, Самоходный канал Волга-Урал, туннель под Татарским проливом и другие. В записке, которая была представлена в ЦК КПСС и в настоящее время хранится в архиве Президента России, он достаточно откровенно обрисовал положение в системе исправительно- трудовых учреждений. Здесь указывалось, что в ИТЛ, тюрьмах и колониях находится 2 526 402 заключённых, из которых «особо опасных государственных преступников» только 221 435, и приводил доводы в пользу освобождения многих, не входящих в эту категорию. « среди заключённых отбывают наказание 438 788 женщин, из них 6 286 беременных и 33 505 женщин, имеющих при себе детей в возрасте до 2 лет. Многие женщины имеют детей в возрасте до 10 лет, оставшихся на воспитании у родственников или в детских домах.
…Известно, что заключение в лагерь ставит заключённых, их родственников и близких людей в очень тяжелое положение, часто разрушает семью, крайне отрицательно сказывается на всей их последующей жизни». Документ, прямо скажем, необычный для сложившегося образа Лаврентия Берии, но это исторический факт. На свободу вышли сотни тысяч людей. Не все они стали законопослушными гражданами страны. Иногда все происходило так, как это показано в знаменитом фильме «Холодное лето пятьдесят третьего». Но история ГУЛАГа на этом была завершена.
Была ли нужна амнистия?
В сентябре 1955 года в Москву прибыл канцлер Германии Аденауэр. Стороны договорились об установлении дипломатических отношений, экономическом сотрудничестве. В качестве жеста доброй воли на Родину отпускались немецкие военнопленные. После этого последовала и хрущевская амнистия, о правомерности которой до сих пор спорят. Историк Григорий Пернавский справедливо пишет: «Это была преступная ошибка, которая в отдаленной перспективе привела к кровопролитию-в том числе на Украине-и сказывается до сих пор. Считаю, что этот акт просто уничтожил всю советскую антинационалистическую пропаганду, которую вели в советских республиках в послевоенное время, причём достаточно успешно. А учитывая, что пособники начали активно внедряться во властные органы, в партию, в партхозактив, престиж советской идеологии в Прибалтике и на Украине к концу 1980-х годов был просто растоптан. Поспешная амнистия 1955 года способствовала подьему националистической идеологии, и прежде всего на уровне семейных преданий. Пособники нацистов почувствовали себя вольготно. Получили легитимность. В конце концов многие из них перестали не только бояться, но и стесняться своего прошлого. В советские времена они вели двойную жизнь, а начиная с перестроечных лет открыто стали пропагандировать те идеи, на которых базировались воинские формирования коллаборационистов. Это привело к ренессансу неонацизма в наше время- в первую очередь в бывших советских республиках. Так что, если бы не та амнистия, не было бы сейчас парадов эсэсовцев ни в Латвии, ни в Эстонии, ни на Украине». Автор прав. Опасные проявления нацизма мы видим сегодня во многих странах Европы. Это зло не умерло, оно затаилось.