На вопросы «Нового вторника» отвечает председатель Союза журналистов России Владимир Соловьёв
— Чем ознаменовалось для СЖР и лично для вас, его председателя, начало нового года?
— Для меня лично начался второй срок, который мы вместе с командой воспринимаем как очень большую ответственность, возложенную на нас журналистским сообществом. Ведь впервые в истории журналистских съездов — как в СССР, так и в России — делегаты единогласно, даже без воздержавшихся, проголосовали за прежнюю команду во главе с председателем. Это дорогого стоит.
Поэтому наряду с традиционными мероприятиями планируем целый ряд новых и при этом модернизируем привычные. Те же «Инфорумы» намерены в этом году проводить в самых отдаленных уголках страны, куда иные наши коллеги еще не добирались. Это Камчатка, Чукотка, другие отдаленные регионы. Хотим также запустить большую серию наших образовательных форумов «Планерка», в ходе которых опытные политологи будут объяснять журналистам глубинки суть происходящих в стране и мире процессов.
Надеемся провести в Железноводске телекинофорум «Новая реальность», продолжить обучение журналистов работе в экстремальных ситуациях. Это сейчас очень актуально.
— На какой регион выпала ваша первая служебная командировка в этом году и почему?
— По стечению обстоятельств она оказалась зарубежной — вместе с моими коллегами — Денисом Токарским и Тимуром Шафиром я принял участие в работе ежегодного съезда Союза журналистов Черногории, которую за время 10-летней работы собкором ЦТ на Балканах хорошо изучил и до сих пор поддерживаю дружеские отношения со многими коллегами.
Съезд был хоть и немногочисленный, но очень серьезный. Все выходящие на сцену ораторы говорили, что они понимают расклад сил в нынешней информационной войне против России и занимают в ней нашу сторону. Союз журналистов Черногории удостоил (посмертно) Дарью Дугину награды «За дело жизни», попросив передать ее отцу. Мы, в свою очередь, наградили знаком СЖР черногорского журналиста Игоря Дамьяновича, который постоянно работает в районе СВО и очень качественно освещает происходящие там события. Мы встретились с митрополитом Черногорским, с которым проговорили больше двух часов. Он очень болеет за Россию, молится за нее.
По его благословению в древней столице Черногории — Цетине — монахи открыли нам раку с главной святыней Черногории — десницей Иоанна Крестителя, которой он крестил Христа. И даже разрешили сфотографировать, что практически никогда не бывает.
Люди, с которыми мы встречались и общались, болеют за Россию, молятся за нее. И это для нас очень важно и приятно. Мы планируем еще много международных акций, в том числе с китайскими коллегами, с коллегами из Ирана, из других регионов.
— На фоне столь активных международных связей диссонансом звучит распространяемая на Западе информация о том, что, якобы, некоторые члены Международной федерации журналистов требуют исключить из состава организации наш Союз журналистов. Что же так неймется недругам России, Владимир Геннадиевич?
— В уставе МФЖ нет такой позиции, чтобы исключать за создание на новых территориях отделений СЖР. А проблема именно в этом. Хотя не только в ней. Группа профсоюзов северных стран с примкнувшими к ним Прибалтикой и, конечно же, Украиной обвиняют руководство Международной федерации в Брюсселе в коррупции, в несменяемости власти, а еще в том, что провело 31-й Конгресс в тоталитарном Омане и что не исключили на нем СЖР за создание отделений на новых территориях. При этом, напомню, мы не слышали никаких претензий, когда в 2014 году, с присоединением Крыма к России, создали свои отделения в Севастополе и в Симферополе. Скажу больше: на 30-м Конгрессе в Тунисе впервые в истории представитель СЖР (им стал Тимур Шафир) был избран вице-президентом МФЖ. Весь руководящий состав Международной федерации приезжал к нам на самый большой в мире журналистский форум в Сочи, проводил там исполком, буквально купался в кубанском гостеприимстве. И никаких вопросов тогда не возникало. А сейчас вдруг они возникли по четырем новым территориям. Почему? Руководство МФЖ должно будет это объяснить 22-го февраля на экстренном внеочередном исполкоме, который собирается специально для того, чтобы обсудить звучащие, в том числе в свой адрес, обвинения. Но у СЖР, повторяю, твердая позиция — нас не за что исключать.
Посмотрим, поддадутся ли руководители МФЖ на шантаж северных профсоюзов? Или все-таки отдадут дань журналистской солидарности и поступят по уставу.
— Спустимся теперь, как говорится, на нашу грешную землю. Многих моих коллег очень волнует предложение руководства Московской области о внесении изменений в законодательство об организации местного самоуправления с целью определить муниципальные сетевые издания в качестве главных публикаторов муниципальных нормативно-правовых актов (НПА), а печатные СМИ сделать второстепенными и необязательными. Знаю, что СЖР выступил по этому поводу с резким заявлением, назвав предпринятый чиновниками шаг противоречащим Конституции РФ. Тем не менее, хотелось бы, Владимир Геннадиевич, услышать Вашу личную оценку этой, с позволения сказать, инициативы.
— Начну хотя бы с того, что подавляющее число членов Союза журналистов — сотрудники районных и областных газет, а значит — мы не имеем права молчать. И потом, дурной пример заразителен. Где гарантии, что в случае реализации этого предложения в рамках отдельно взятого Подмосковья не обрушится вся отрасль в стране? Что не закроются сотни редакций и тысячи журналистов не окажутся без работы в столь непростое время? С нашей точки зрения, это крайне опасная тенденция.
— Что делаете, чтобы не дать развиться этой «инициативе» и, более того, заморозить, так сказать, на корню?
— Мы довели нашу позицию и до Хинштейна (председатель комитета Госдумы по информационной политике. — Ред.), и до администрации президента, и до Минцифры, ждем ответа на свои обращения от губернатора Московской области Андрея Воробьева.
— Выступая на недавнем съезде Союза писателей России, вы напомнили коллегам по перу о современных вызовах, к которым, в частности, отнесли и искусственный интеллект, но не стали распространяться на эту тему. Не могли бы развить ее сейчас? Что за монстр такой — ИИ и чего ждать нам, журналистам, от его нашествия?
— Я и во время встреч со студентами журфаков «пугаю» их совсем недалекой перспективой, когда к не самой высокой конкуренции с блогерами добавится реально тяжелая конкуренция с искусственным разумом. Уже сейчас этот ИИ пишет новости, которые зачитывают искусственные дикторы с подобранными голосами и даже лицами ведущих ньюсмейкеров. Кстати, о том, что в этом плане ждет человечество впереди, подробно и интересно рассказал наш коллега Игорь Диденко в книге «Не Венец творения. Все, что вы боитесь знать о будущем».
Складывается такая ситуация, что, если наша цивилизация сохранится на данном переломе, то буквально через несколько лет или десятилетий искусственный интеллект заявит о себе так мощно, что значительная часть людей будет просто не нужна. Уже сейчас во многих странах мира заговорили о некоем универсальном доходе, который государства вынуждены будут ежемесячно выплачивать своим гражданам за то, что они… нигде не работают. Чтобы людям было на что существовать на земле. Коснется это, видимо, и журналистов, ибо искусственный интеллект станет производить контент в неограниченном количестве, к тому же бесплатно.
В общем, вызов нас ждет серьезнейший. Но я надеюсь, что часть нашей профессии сохранится и останется. Ничто не заменит настоящее творчество, полет человеческой фантазии. Не заменит ИИ и «работу в поле». Поехать на войну роботам также пока слабо…
— Я как раз собирался задать пару вопросов, связанных с СВО, Владимир Геннадиевич. Удалось ли в ходе частичной мобилизации добиться того, чтобы журналистов отправляли не на передок, как выражаются военные, а на идеологический фронт — то есть, в редакции СМИ, где они могут принести гораздо больше пользы, чем в окопах?
— Пока нет. Но эта мысль засела во многих головах. Надеюсь, что и в головах того начальства, которое занимается призывом. Во время частичной мобилизации журналистов почти не призывали. Было два-три случая по стране, когда количество призывавшихся журналистов, уходящих из редакции, могло угрожать работе редакции. Но мы реагировали. Помнится, после моего обращения к руководителям регионов (они возглавили мобилизационные комиссии на местах. — Ред.) губернатор Хакасии распорядился дать отсрочку призванным было журналистам. Один из наших коллег, возглавляющий региональное отделение СЖР, был мобилизован и даже попал в тренировочный лагерь, но спустя два месяца был отозван.
— Сейчас в стране образовалась довольно многочисленная каста военных журналистов, которые дни и ночи проводят в районе боевых действий наравне с военнослужащими. Как СЖР участвует в формировании и защите их прав на войне? Рассматривает ли возможность, если не приравнивания военных корреспондентов к участникам СВО, то хотя бы наделения их какими-то льготами после завершения боевых действий?
— Сейчас юристы СЖР вместе с Минцифры активно работают над новой формулировкой в закон. Речь идет о таком новом статусе, как ветеран военной журналистики, который предполагает целый набор льгот.
— Как СЖР намеревается использовать опыт, накопленный военными корреспондентами в ходе СВО?
— Надеюсь, что будут рождаться достойные нашего переходного времени мощные художественные и журналистские произведения. А опыт надо использовать, чтобы сохранить жизни наших коллег. Я много езжу по стране, ко мне подходят не только парни, но и девушки, которые хотят быть военными журналистами. Но не все понимают, что это страшно, можно погибнуть. Поэтому мы стараемся на наших курсах аккумулировать опыт лучших военкоров, объяснять логистику подготовки к опасным командировкам, учить, как себя вести, чтобы и материал правдивый сделать, и в живых остаться, что главней всего.
Беседу вел Леонид АРИХ
